Акселерандо - Страница 61

«Присаживайтесь» — предлагает она, приглашая его жестом. С потолка выстреливает и разворачивается воздушный гамак для микрогравитации, развернутый по направлению к трону, и замирает в ожидании. «Должно быть, вы устали. Следить за целым кораблем в одиночку — изматывающее занятие» Она хмурится, с печалью или сожалением, как будто что-то вспоминая. «Два года — почти непревзойденный срок».

«Ваше Величество слишком добры». Садек оборачивает гамак вокруг себя и разворачивается к ней. «А Ваши труды, я верю, были плодотворными».

Она пожимает плечами. «Я продаю то, чего на любом рубеже больше всего не хватает». Промелькнувшая ухмылка. «Это не дикий Запад, не так ли?»

«Правосудие не продается» — сухо говорит Садек. И мгновение спустя: «Примите мои извинения, я не имел ввиду оскорблений. Я всего лишь верю, что если вы объявляете вашей целью обеспечение главенства закона, тогда то, что вы продаете, должно быть чем-то иным. Правосудие, не являющееся божественным и проданное тому, кто больше всех предложил, не является правосудием».

Королева кивает. «Оставляя в стороне вопрос божественности, я согласна. Я не предлагаю правосудие на продажу. Но я продаю места под юрисдикцией. Новый рубеж оказался гораздо теснее, чем все ожидали, не так ли? Нашим телам все еще могут потребоваться месяцы на путешествие между мирами, но слова, аргументы и доводы находят нас всего лишь за секунды и минуты. И если человек согласен подчиняться нашим сводам, он защищен от принуждений, во всяком случае — пока принудители не подобрались слишком близко. Кроме того, все согласны, что моя законодательная основа легче для исполнения и лучше приспособлена к трансюпитерианскому пространству, чем любая земная». В ее голосе появляются нотки стали и вызова, ее гало вспыхивает, и стены тронного зала разгораются ответным ответным сиянием.

Пять миллиардов входящих соединений, если не больше, восхищается Садек. Корона — чудо инженерной мысли, а ведь большая часть конструкций скрывается в стенах и в полу этого необъятного сооружения. «Есть закон, открытый нам Пророком, да святится его имя, и есть закон, который мы можем установить, анализируя его умыслы. Есть и другие формы закона, и люди, живущие в соответствии с ними, а интерпретации закона Божия разнообразны даже среди тех, кто изучает Его творения. Как в отсутствие слова Пророка можете узнать Вы компас морали?»

«Гм-м». Она постукивает пальцами по подлокотнику трона, и сердце Садека проваливается куда-то. Он слышал эти истории от рейдеров-перехватчиков, от бандюг из советов директоров, от признанных мастеров «зеленого шантажа», которые знают все те земные законы, из которых произошла здешняя адская законодательная смесь, как свои пять пальцев… Как она может приобрести субъективный год опыта всего за минуту, и как она может вырвать твои воспоминания из кортикальных имплантов и заставить тебя снова и снова переживать в своем кошмарно мощном сим-пространстве моменты своих худших ошибок. Она — королева. Она — первый человек, который заполучил в своем владении такое количество массы и энергии, что оказался способным обогнать весь мир в императивных технологиях, она первая, кто установила свою собственную юрисдикцию, и она — первая, кто, пользуясь этим, объявила легальными определенные эксперименты, открывающие к исследованию все перекрестки и дальние просторы в царстве массы, энергии и информации. Она — форс-мажором, непреодолимое обстоятельство: теперь даже инфовоины Пентагона признают автономию Империи Кольца. Тело, сидящее перед ним на троне, на самом деле содержит лишь малую часть ее личности. Она ни коим образом не является первой выгрузкой, ни частичной, ни полной, но она — первый порыв той бури, которая разыграется, когда высокомерные достигнут своей цели, разбора планет и превращения всей достижимой во Вселенной пассивной материи в основу мыслительной мощи.

И он только что поставил под сомнение правоту ее представлений, прямо в ее присутствии.

Губы королевы изгибаются… и превращаются в широкую плотоядную ухмылку. Кошка за ее спиной встает, потягивается и воззревается на Садека сузившимися глазами.

«Знаете… Это первый раз за несколько недель, когда кто-то говорит мне, что я набита дерьмом. Вы не разговаривали снова с моей матерью, верно?»

Время почувствовать себя неуютно. Садек неловко пожимает плечами. «Я подготовил решение» — наконец медленно произносит он.

«А-а». Амбер поворачивает гигантское алмазное кольцо вокруг пальца. Потом смотрит ему в глаза, и в ее взгляде сквозит беспокойство. Впрочем, как теперь убедить ее последовать любому решению?

«Подводя черту: ее намерения не чисты» — коротко говорит Садек.

«Означает ли это именно то, что, как я думаю, это означает?» — спрашивает она.

Садек снова делает глубокий вдох. «Да, я думаю, это так».

Улыбка возвращается на ее лицо. «И теперь с этим покончено?» — спрашивает она.

Он приподнимает черную бровь. «Только если Вы сможете доказать мне, что обладаете высокой моралью в отсутствие божественного откровения».

В следующую секунду он обнаруживает себя весьма удивленным ее ответом. «О, разумеется. Получение божественных откровений — это следующая часть плана».

«Что, от инопланетян??»

Кошка с выпущенными когтями аккуратно спускается к ней на колени, ожидая рук и ласки. Она больше не спускает с него своих глаз.

«Где еще?» спрашивает Амбер. «Доктор, я ведь не убедила Сообщество Франклина ссудить мне все необходимое для строительства этого замка просто в обмен на юридическую бумажную работу и, эм-м, обеспечение некоторых интересных освобождений и разрешений от Брюсселя. Там, в небе, есть целая инопланетная сеть с коммутацией пакетов — мы знали о ней уже годы, и мы принимаем утечку с маршрутизаторов. Так вот, похоже, не так далеко отсюда в реальном пространстве есть точка подключения. Гелий-3, обособленная юрисдикция, тяжелая промышленность на Ио — у всей этой деятельности есть цель».